«Без контроля в нашей стране ничего не делается»: активисты на протяжении года защищали права беженцев из курского приграничья. Как на это реагировало государство

«Меня спрашивали, не страшно ли говорить о пропавших»

Родители Любови Прилуцкой жили в Суджанском районе. Связь с ними пропала 6 августа — в день захода украинской армии в Курскую область. Прилуцкая надеялась, что они выехали с соседями или знакомыми, поэтому искала их: обзванивала пункты временного размещения (ПВР), публиковала объявления в группе отряда «ЛизаАлерт», обращалась в государственные службы. Женщина думала, что родители не найдут ее в Курске без телефона и адреса.

Прилуцкая объединилась с другими людьми, которые тоже не знали о судьбе близких. Вместе они составляли списки пропавших, пытались найти связь с ними.

Первое время родственники пропавших без вести курян надеялись на государственные СМИ — писали письма в редакции, рассчитывали, что журналисты покажут их в эфирах ведущих телеканалов.

— Но этого не произошло, — сказала Прилуцкая. — О Судже вообще мало говорили, и это тоже опечалило суджан. Лично мне после ответа господина Пескова [пресс-секретаря Путина] о том, что президент не видел петицию о «зеленом коридоре» для суджан, было понятно, что государственные СМИ эту тему не возьмут.

“Зеленый коридор” был одним из требований активистов: 4 сентября они создали во «ВКонтакте» петицию, адресованную Владимиру Путину и Министерству обороны. Граждане просили вывезти жителей из приграничных сел, находившихся под контролем украинских военных. За сутки петицию подписали 1 тыс. человек.

В январе 2025 года уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова опубликовала имена пропавших без вести курян. В этом списке было много ошибок и неточностей. Например, в него попала погибшая суджанка Нина Кузнецова.

Любовь Прилуцкая записала видеообращение к Москальковой и врио губернатора Александру Хинштейну, в котором назвала этот список “плевком в лицо” людям, потерявшим связь с близкими. В комментариях под видео родственники пропавших без вести курян отмечали, что не нашли в списке их фамилии.

Татьяна Москалькова отреагировала на это постом с признанием проблемы. Его репостнул Хинштейн. Прилуцкая не замолчала - она записала второе видео на ту же тему. Тогда омбудсвумен позвонила ей лично, объяснила, что отправляла запросы, но сведения о родителях Любови найти не смогла. Активистка получила и письменный ответ от аппарата уполномоченной. Обращение с просьбой найти родителей Прилуцкая отправляла 30 августа 2024 года.

Из-за того, что власти продолжали игнорировать тему поиска без вести пропавших, Любовь Прилуцкая и другие куряне запустили в соцсетях флешмоб «Я/МЫ Суджа». Они выкладывали фото своих родственников, которые не смогли эвакуироваться, пытаясь достучаться до чиновников.

— Знакомые у меня спрашивали, не страшно ли мне говорить о пропавших людях, — рассказала Прилуцкая “7х7”. — Меня удивлял этот вопрос. Мне было не страшно, я же ничего такого противозаконного не говорила, только правду.

По словам активистки, она не сталкивалась с угрозами. Только в начале февраля 2025 года кто-то подал в курское УМВД от ее имени заявку на проведение массового мероприятия. Она узнала об этом от полицейского:

— Адрес электронной почты в заявке указали не мой, но я не стала разбираться, кто решил так сделать. Мне было некогда.

Прилуцкая ходила на встречи суджан с Хинштейном. После разговора на одной из таких встреч врио губернатора пригласил ее в состав рабочей группы по поиску без вести пропавших жителей.

Эта рабочая группа — результат активности граждан, уверена Любовь. Участники собирали имена пропавших, затем оформили их в единый реестр, по которому можно искать родственников. Реестр опубликован на сайте администрации Курской области.

Последняя встреча группы прошла 31 мая 2025 года. По данным на момент публикации этого материала, судьба более 500 курян неизвестна.

— Власти нам сказали, что территория [районов, куда заходили ВСУ] не разминирована, поэтому волонтеров, которые могли бы помочь с поиском, не пускают туда, - сказала Любовь Прилуцкая.

До военных действий у активистки был опыт общения с государством. В разное время она представляла профсоюзную организацию, была кандидаткой в депутаты, поэтому использовала собственный опыт в новых условиях — продолжала говорить о проблеме, хотя не слышала ответов от власти.

Родители Прилуцкой оказались живы. Имам мусульманской общины Курска Иса Салимсултанов, присоединившийся к батальону «Ахмат», вывез их в Курск в марте 2025 года.

Активистка считает, что родителям повезло, потому что в месте, где они жили, не было разрушений:

— Дом остался целым, они особо никуда не выходили, их никто не трогал. Папа переложил печку, чтобы дома было тепло, мама готовила на печи еду. Питались из запасов, которые были в погребе. Я купила им дачу в Курске, потому что они привыкли работать на земле, им в квартире очень тяжело находиться.

Сама Прилуцкая после приезда родителей стала помогать им обустроиться на новом месте и перестала активно заниматься проблемами курян.

«Местным властям было неприятно, что люди, выступающие за мир и демократические ценности, помогали беженцам»

Александр Новиков из незарегистрированной партии «Рассвет» с первых дней эвакуации курян понял, что местная администрации при всем желании не справится с выдачей гуманитарной помощи. Он предложил знакомым политическим активистам, которые работали в штабе Бориса Надеждина или состояли в других либеральных и демократических партиях, создать гуманитарный проект. Так появилась инициатива «Всем миром», которая собирала гуманитарную помощь и пожертвования от людей из разных городов России и выдавала ее курянам.

Первые шесть месяцев активисты снабжали беженцев продуктами. Потом спросили их, что еще нужно - и открыли сборы бытовой техники, одежды. Александр рассказал, что одна пожилая женщина не смогла жить в ПВР из-за астмы, поэтому она с мужем была вынуждена оплачивать квартиру. Помощь получала в пункте «Всем миром».

— Как-то я приехал к ней — привез лекарства, смотрю — в квартире появился стол, шкаф, — рассказал Новиков. — Спросил, откуда. Оказалось, они с мужем по ночам ходили на мусорку в поисках мебели. Ходили именно по ночам, чтобы их никто не увидел, днем — стыдно.

Александр заметил, что со временем беженцы принимали ситуацию, в которой они оказались. Первые месяцы они надеялись поскорее вернуться домой. К зиме многие поняли, что в ближайшее время точно никуда не поедут. Одна женщина в пункте выдачи сказала активисту, что их главная задача — сохранить себя. Для этого, говорит Новиков, активисты и запустили проект.

По его словам, местным властям было неприятно, что сторонники мира и демократических ценностей помогали беженцам. Источник из администрации правительства сказал Новикову, что губернатор Смирнов (отправился в отставку в декабре 2024 года) якобы их «не любил, плохо отзывался, но непублично».

В то же время работники администрации приходили в пункт выдачи проекта «Всем миром» и просили помощи:

— Однажды к нам в очередь пришла замминистра со списком необходимых вещей для ПВР в четыре листа. Мы были не против — нужно было только организовать их вывоз, на который у нас не было денег. Я попросил номер [губернатора] Смирнова, чтобы с ним договориться и все организовать. Но он, как мне потом сообщили, отказался разговаривать. В итоге люди не получили помощь, потому что администрация не смогла предоставить грузовые машины для перевозки вещей в ПВР.

Прямого давления на волонтеров Новиков не заметил. По его мнению, власти понимали последствия атаки на проект:

— Люди тогда активно выходили на митинги, и давление на нас стало бы для беженцев дополнительным триггером — власть боялась последующих реакций.

Склад «Всем миром» находился в здании спортивного комплекса. Владелец помещения отказался брать с активистов деньги и подписал с ними контракт до января 2025 года. Но в ноябре 2024 попросил освободить пространство.

— Мы показали ему, что у нас на складе все до потолка заставлено вещами, объяснили, что даже за неделю это вывезти не получится. Тогда он разрешил остаться. Возможно, это была попытка администрации на нас надавить, возможно, сам мужчина по каким-то иным причинам передумал предоставлять нам склад. Неизвестно, - сказал Александр Новиков.

Когда Александр Хинштейн пришел на место главы региона, Новиков с единомышленниками закрывал пункт выдачи и переходил на индивидуальную помощь беженцам. Работница администрации предложила забрать вещи проекта в ПВР. Она организовала транспорт и волонтеров. Те приехали, забрали вещи, а через час волонтерка ПВР позвонила Новикову с возмущениями, что эти вещи были в использовании. Александр ответил: одежда качественная, после химчистки. Но та закончила разговор: «Наши люди это брать не будут».

— Меня очень удивило, что она сказала “наши” — как будто есть разные беженцы. Машина в тот же день вернулась и выгрузила все вещи прямо во дворе возле нашего пункта выдачи. Девушка из администрации, которая все это организовала, тоже очень удивилась, что волонтерка отказалась от вещей. Мы не стали ни с кем ссориться, позвонили другим волонтерам — в тот же день они забрали вещи и увезли их в другой пункт выдачи.

Некоторые люди в системе власти, говорит Новиков, делают вид, что у них нет возможности что-либо сделать, а начальству виднее. В кризисе эта вертикаль видна ярче:

— Кто-то смотрит на главу района, чтобы провести эвакуацию, а он сам уехал. Кто-то смотрит на губернатора и ждет эффективности, а он занят совершенно другим - уезжает в Москву на повышение или занимается пиаром перед выборами. Да и сам губернатор смотрит наверх для решения своих задач. А потом получается, как со Старовойтом [бывшим губернатором Курской области] – нет больше ни задач, ни жизни, если выбирать сугубо корыстный подход к политике. Здесь я лично могу предложить только искренность и ориентацию на реальное решение проблем людей. Но тогда приоритетом должны быть эти самые люди.

Новиков с командой единомышленников продолжает помогать беженцам по запросу, готовит акцию поддержки к новому учебному году для детей беженцев. Память об опыте курян, которым пришлось эвакуироваться, активисты оформят в книгу.

— В этом есть главный смысл: понять, что такое мир на самом деле и что такое разрушение жизни, которое происходит в реальности. Не в каких-то шоу, передачах или сплетнях, а здесь и сейчас, - сказал активист “7х7”. - В тот момент, когда остальные продолжают думать, что все хорошо и проблем нет, ты выпадаешь из состояния стабильности или иллюзии этой стабильности, и кажется, что ты один. Но мы продолжим доказывать, что это не так. Люди, выступающие за мир и свободу, — всегда рядом.

«В комментарии приходят странные люди и называют меня предателем»

Гражданский активист Владимир Синельников более полутора лет исследовал коррупцию в строительстве фортификационных сооружений на границе между Россией и Украиной. В августе 2024 года он передал собранную информацию в правоохранительные органы и переключился на помощь курянам.

Во время захвата части Курской области Синельников общался с жителями, которым удалось эвакуироваться, и записывал имена граждан, связь с которыми исчезла. Когда Татьяна Москалькова обнародовала официальный список пропавших без вести, активист выложил свой - с именами тех, кого уже удалось найти. Чтобы «дать людям надежду»:

— Это был публичный шаг, чтобы родственники тех, кого еще не успели найти, понимали, что это работа ведется, и что она, скажем так, широкого охвата.

На следующий день Синельников передал Татьяне Москальковой актуальные данные через уполномоченного по правам человека в Курской области Владимира Фирсова. Активист добавил, что у аппарата уполномоченного нет возможности искать людей:

— Это не полиция, не внешняя разведка. У них единственная возможность, которая есть, — это организация переговоров с организациями, подобными «Красному кресту».

Владимир Синельников считает, что у государства не было возможности заниматься пропавшими без вести, потому что часть Курской области была оккупирована ВСУ. При этом такие возможности нашлись у самого активиста и его сторонников. Синельников связался с мирными жителями Харькова, Сум. Некоторые из них соглашались помочь и передавали лекарства, продукты или сообщения от родственников тем, кто находятся в оккупации.

Из-за обращения к украинцам за помощью Синельникова называли предателем в комментариях под публикациями в его телеграм-канале:

— Такие недоброжелатели сами живут в достатке выше среднего, война и оккупация их никак не коснулись, и они не отличаются склонностью бескорыстно помогать неизвестным им людям. Но это тоже часть моей жизни. Даже если вы будете заняты каким-то добрым делом, всегда найдутся люди, которые перевернут это с ног на голову и представят в дурном свете.

По мнению активиста, ситуация с курскими беженцами показала, что государственный аппарат Курской области «был наводнен коррупционерами и криминалом». Синельников предполагает, что поэтому Кремль отправил в регион Хинштейна - ведь у него нет «опыта личного распоряжения бюджетными средствами в регионе».

Владимир Синельников продолжает заниматься проблемами жителей приграничных районов — он собирает информацию о курянах, погибших после ухода ВСУ.

«В чрезвычайных ситуациях стоит рассчитывать на себя, а не на государство»

В день, когда беженцы начали приезжать в Курск, коллеги-активисты из других регионов спрашивали политического активиста Арсения (имя изменено по просьбе героя), будет ли он собирать гуманитарную помощь.

Все некоммерческие организации Курска, которые помогали малообеспеченным семьям, были перегружены из-за волны беженцев. Арсений понял, что необходимо создать новый проект, но «быстро сообразить, как действовать», не понимал. Через знакомых он узнал, что появился проект «Всем миром», и пошел туда волонтером.

У беженцев, по словам Арсения, не было ничего — даже зубных щеток, у кого-то — документов. Последним волонтеры объясняли, в какие учреждения обратиться, чтобы восстановить хотя бы паспорт.

Беженцам было все равно, поддерживают ли люди в организации войну или нет, каких политических взглядов они придерживаются:

— Им нужна была помощь, и они готовы были принимать ее от всех — от нас, либералов, от государства и т.д. Сами организации не всегда могли закрывать потребности беженцев, поэтому люди ходили по всем местам и рассказывали друг другу, что где можно взять: в одном пункте лекарства, в другом — кипятильник, в третьем — крупу.

По мнению Арсения, местные власти относились к проекту “Всем миром” с опаской. Он сделал такой вывод, потому что за работой волонтеров периодически следили неизвестные люди в гражданской одежде. Они приходили до открытия пункта и весь день стояли возле, наблюдали за происходящим. В очередь за продуктами не вставали. Один из волонтеров однажды поинтересовался, нужна ли им помощь, на что получил отрицательный ответ.

— Без контроля в нашей стране ничего не делается, — прокомментировал этот случай Арсений.

Работа с курскими беженцами показала ему, что «в чрезвычайных ситуациях стоит рассчитывать только на себя, а не на государство» — причем это следует делать и тем, кто оказался в сложной ситуации, и тем, кто захотел помочь другим.

— Мы просили администрацию предоставить нам временное помещение - нам отказали. Другой организационной помощи, например, с транспортом, тоже не получили, — рассказал Арсений. — Бюрократия не готова принимать такие решения быстро, она не готовится к ЧС, даже если большинство факторов указывает на то, что она [ЧС] случится. В некоторых случаях государство соизволит помочь тебе, но эту помощь нужно порой добиваться — курским беженцам приходится, например, доказывать свое право на получение выплат или жилищного сертификата.

«Не успел заехать в изолятор, пошла молва — заехал Правильный» 

Несколько сторонников войны в Украине, которые тоже помогали курянам, столкнулись с силовым преследованием.

Роман Солодов из Хомутовского района Курской области (15 км от границы с Украиной) после начала войны возглавил добровольную народную дружину. Жители, по рассказам Солодова проекту «ОВД-Инфо», обращались к нему уже после вторжения Украины в Курскую область с личными вопросами по поводу эвакуации и оформления документов на выплаты.

Солодов объяснил эти обращения некомпетентностью местной власти и в марте 2025 года составил график поездок по приграничным селам. Он встречался с жителями и публиковал видеозаписи с этих встреч в своем телеграм-канале «Вместе — мы сила!!!». Роман провел восемь таких собраний. Он пытался привлечь внимание местных властей к проблемам жителей приграничья.

Полицейские восприняли его встречи с населением как организацию массовых мероприятий. С этой версией силовиков согласился и Хомутовский районный суд, 17-21 марта восемь раз признав Солодова виновным в нарушении правил проведения массового мероприятия (ст. 20.2 КоАП РФ). Тот не оправдывался, а раскаялся и провел в спецприемнике девять суток.

Потом Роман Солодов удалил из своего телеграм-канала публикации о поездках в приграничные села. Последнюю запись он сделал 18 июля 2025 года — это видео про отказ от прокуратуры и администрации Курской области на коллективное обращение о выплатах жителям приграничных сел. Дружинник сказал, что консультируется с юристами, чтобы куряне все-таки смогли получить деньги.

Похожая история произошла с братьями Сергеем и Валерием Омельченко из поселка Глушково. Сергей после начала войны создал волонтерскую группу ZOV. Она занимается сбором средств и покупкой оборудования для российской армии.

После захода ВСУ на территорию Курской области Омельченко создали телеграм-канал «Глушково вместе» (на момент публикации подписано 3 тыс. человек), в котором рассказывали о проблемах с получением жилищных сертификатов и выплат. В этом же канале братья собирали деньги для армии РФ. Помимо телеграм-канала они создали чат «Глушково без цензуры». В нем состояло 2 тыс. человек, жители приграничных сел писали о мародерстве, атаках дронов и т.д., Чат дважды, по словам Сергея, удаляла администрация «Телеграма».

Курские полицейские задержали Сергея Омельченко 26 марта 2025 года — они были в гражданской одежде и изначально предложили мужчине побеседовать о его телеграм-канале. Он отказался, тогда силовики увезли его в отделение. Дружинник объяснял задержание тем, что он хотел пожаловаться Путину, как региональные власти не решали вопрос выплат и сертификатов.

Омельченко получил 12 суток за неповиновение сотрудникам полиции. После выхода из изолятора он написал в телеграм-канале, что пострадал за веру в него жителей Глушковского района: «Не успел заехать в изолятор, пошла молва — заехал Правильный (такую погремуху приклеили сидельцы)! Правильный в их понимании — страдающий бескорыстно за людей!».

Сергей в мае 2025 года вступил в добровольческую бригаду «Барс-Курск». Он сказал «7х7», что «проблем [у беженцев Курской области] много, но главную для себя определил — защита родной земли!». В его понимании сначала нужно закончить войну, а потом уже говорить о проблемах.