Четыре из них — крупный бизнес, кондитерские компании: российские структуры корпорации «Рошен» и производителя конфет ЗАО «Конти-Рус», водочные заводы: «Амбер Талвис» и СПИ-РВВК (марки «Московская» и «Столичная»), и сейчас аналогичный иск прокуратуры поступил в отношении ООО «Баядера Холдинг», тоже производитель алкоголя.
Еще один случай — личное имущества Александра Невзорова. «Экстремистским объединением» признали его и жену Лидию.
Механизм во всех случаях одинаковый: прокуратура подает иск, требуя признать компанию или группу людей «экстремистским объединением», суд сразу накладывает обеспечительные меры, то есть ни продать, ни переоформить активы нельзя. Дальше процесс понятный: суд иск удовлетворяет, имущество уходит в собственность государства.
Естественно, немногочисленных инвесторов, которые после начала войны еще рассматривали рынок России, такая практика отпугивает, мало ли чем ты завтра не приглянешься властям.
Когда я привожу наиболее яркий пример компании Meta*, которая в России тоже признана «экстремистской организацией», у иностранцев округляются глаза: как коммерческая компания, у которой нет никакой идеологии, может быть экстремистом? Вот так, страна возможностей!
На тему использования экстремистских статей не по назначению надо бы сделать доклад, перевести его на европейские языки и носить везде, где можно. А то и политические структуры, и молодежные движения, и IT-компании, и заводы — против кого только этот инструмент не используют, а до сих пор в кейсах на убежище или гумвизы слово «экстремистский» и «террористический» в наименовании российских статей КоАП и УК часто демократическими странами воспринимается буквально, как опасный человек, пропагандирующий ненависть и вражду против социальной группы.
